Зимбули А.Е. (д.ф.н., доц. кафедры этики и эстетики Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена)

г. Санкт-Петербург

Диалог в
трамвае:
"- Вы выходите?
- Нет.
- Тогда давайте меняться.
- Давайте. А что у вас есть?"

"Много парадоксов. Мало баксов"
(Из личных наблюдений за отечественной действительностью)

"Там, где для дурака тупик,
для умного - развилка"
(Народная мудрость)

"Парадокс (от греч. paradoxoz - неожиданный, странный), то же, что противоречие; в широком смысле - неочевидное высказывание, истинность которого устанавливается достаточно трудно; в этом смысле парадоксальными принято называть любые неожиданные высказывания, особенно если неожиданность их смысла выражена в остроумной форме" - такое объяснение приводится в "Философском энциклопедическом словаре" ¹. В Словаре "Гранат" отмечается, что это "воззрение, высказанное в своеобразной форме, вследствие чего оно с первого взгляда кажется несоответствующим истине и здравому смыслу и для обнаружения своей правдоподобности требует внимательного и вдумчивого отношения"². "Наличие парадокса означает несостоятельность какой-либо из посылок (аксиом), используемых в данном рассуждении или теории в целом, хотя эту несостоятельность зачастую трудно обнаружить, объяснить и тем более устранить" - так заканчивается соответствующая пояснительная статья в "Советском энциклопедическом словаре"³. Можно было бы приводить и другие определения, но в целом они подчёркивают в природе парадокса главное - неожиданность, несоответствие ожиданиям, смысловой сбой, сшибку понятий.

Парадоксы с глубокой древности волновали человека, привлекали внимание мудрецов, юмористов, пройдох. Один из известнейших парадоксов, сохранённых греческой научной традицией - ситуация, сложившаяся между Протагором и Эватлом. Суть дела вкратце такова: Эватл брал уроки у Протагора - на том условии, что расплатится с учителем, если выиграет свой первый судебный процесс. Курс обучения был закончен, но Эватл и не думал браться за дело, - а соответственно и расплачиваться за полученные знания. Возмущённый учитель пригрозил, что обратится с жалобой в суд. Но хитрый ученичок учёл и эту возможность: ведь если суд признает его виноватым, значит он не выиграет своего первого судебного процесса, и платить не должен тем паче...

Вот и попробуй тут отстоять правду, защитить добро, уличить жулика! Не удивишься после этого античному же рассказу о том, как некий учитель мудрости в ответ на настоятельные требования одного из слушателей доказать, что движение существует, просто взял палку и поколотил недоверчивого ученика.

Кстати, ещё насчёт жуликов. Есть, пожалуй, самый лаконичный парадокс - парадокс Лжеца. Формулируется он всего лишь двумя словами:

"Я лгу". Это утверждение оказывается внутренне противоречивым. Ведь признаваясь в своей лживости, лгун перестаёт быть лгуном и говорит правду. Предание сообщает, что философ Диодор Кронос умер от огорчения, что никак не может разрешить указанный парадокс. А некий Филит Косский так и вообще по этой причине покончил жизнь самоубийством ⁴. Надеюсь, мы с вами проявим большее самообладание и не станем торопиться с выводами. Тем более, что существует ещё немало любопытнейших капканов для мысли. Причём чаще всего достаточно безобидных, порою - ехидных. Типа:

"То, что ты не потерял, ты имеешь. Ты не потерял рогов. Значит, у тебя есть рога".

Другой, недалёкий пример:

"Ты перестал бить свою старую бабушку?" (Ответишь "да" - значит, раньше бил; ответишь "нет" - значит, продолжаешь бить!).

Даже нас, привычных ко всякого рода нелепицам, метаморфозам, парадоксы не могут не впечатлять. Каково же было древним, открывавшим, например, что Ахиллес никогда не сможет догнать черепаху! Парадокс "Ахиллес и черепаха" описывается приблизительно так: Быстроногий Ахиллес и самое медленное животное, черепаха вместе начинают двигаться в одном и том же направлении. Пока Ахиллес перемещается до того места, где в момент начала движения была черепаха, она тоже чуть-чуть переместится. Допустим, на 1/10 пути, проделанного Ахиллесом. Смотрим далее. Покуда Ахиллес бежит до этой новой точки, черепаха вновь сместится - допустим, на 1/100. Потом - на 1/1000. И так - бесконечно! До этого удивительного открытия додумался Зенон Элейский, живший в 390 - 330 до н. э.

Его современник, Эвбулид ⁵, - которому, кстати говоря, принадлежит авторство парадокса "Лжец" - задался вопросом:

С какого числа зёрен начинается куча? Ведь одно зерно явно кучи не составляет. Прибавим второе - кучи ещё нет. Прибавим третье - всё нет! Так в какой же момент, прибавляя и прибавляя по одному зёрнышку, можно будет сказать: вот теперь у нас - куча зёрен? Ну и действительно. Допустим, мы, живущие на рубеже второго и третьего тысячелетий новой эры, можем ли отчётливо сказать: "вот теперь"? Великим мастером парадоксов был Тертуллиан (около 160-220). "Credo, quia absurdum est" ("верю, потому что нелепо") - такой формулой передаётся один из знаменитейших его тезисов. Ну ведь гениально! Если до Тертуллиана (да и после!) доброжелатели пытались веру обосновать, поддержать знанием, логическими выкладками - он не просто уклонился от обсуждения. Он отчаянно перевёл обсуждение в другую плоскость. Не "вопреки", а "потому что"! Впрочем, не будем уклоняться от основной линии наших рассуждений. Нас парадоксы интересуют не в связи с соотношением знания и веры, и не с точки зрения формальной логики, а постольку, поскольку они обнаруживаются в нравственных взаимоотношениях и оценках.

"Пиррова победа" (высокие замыслы, но несоразмерные цена и полученная польза), "Смертию смерть поправ" (торжествующие слова из христианской молитвы), "Будь правым на неправедном пути" (совет Омара Хайяма), "Весь мир насилья мы разрушим" (программная заявка коммунистического "Интернационала"), "Слепящая тьма" (Артур Кёстлер, об этом же коммунистическом миропреобразовании, но чуть-чуть в другой социально-исторической перспективе), "Что охраняем, то и имеем" (М. Жванецкий - теперь уже о реальных путях коммунистического строительства в нашей отдельно взятой стране) - вот уж действительно: от великого до смешного! ...Парадоксы, парадоксы. И, кстати, вовсе не исключительно капканы для мысли - ну очень разные парадоксы!

Ну а раз нас особенно интересуют нравственные парадоксы - вот примеры на любой вкус. Скажем, связанные с восприятием.

Парадоксы нравственного восприятия

Один и тот же факт, поступок разными людьми скорей всего будет воспринят неодинаково. Что одному человеку покажется собранностью и аккуратностью, другой назовёт занудством и педантизмом.

Мечтательность может предстать леностью, бережливость - скаредностью. У А. Матюшкина-Герке я вычитал такую юмореску:

Из главка потребовали характеристику на Осла. Медведь подумал и написал: "Тугодум и упрямец".

- Не делай глупостей, - сказала Лиса. - Разве ты не знаешь, что его переводят с повышением?

- А что же я должен о нём писать? - обиделся Медведь.

- То же самое, но другими словами. - объяснила Лиса и тут же написала: "Не принимает опрометчивых решений. Настойчив в достижении цели"⁶.

И ведь попробуй, придерись!

С другой стороны, есть древнее римское изречение: "Si duo faciunt idem, non est idem" ("Если двое делают одно и то же, это не одно и то же") (Его высказал Теренций, великий комедиограф - 190 - 159 до н. э.). Более того, тамошняя же пословица гласит: "Что можно Юпитеру, то не дозволено быку" ("Quod licet Jovi, non licet bovi")⁷.

Конечно, это можно называть моралью двойных стандартов. Но это - реальность. Тут имеет смысл спорить о допустимости контрастов, о необходимости поиска общих критериев, но несовпадения - пребудут. Даже когда мы читаем одни и те же книги, персонажи у нас - разные. Колобок кому-то видится независимым, кому-то - беспечным, кому-то - неблагодарным. В этом - и величие литературы, и мудрость жизни.

Очень часто наиконтрастнейшим образом различается восприятие своего и чужого. "В работе кажется больше своя доля, а в еде - чужая"⁸. "Волк, который мне не встретится, пусть тысячу лет проживёт"⁹. Многие замечали, что раздражение по поводу запруженной улицы носит разный характер, точнее имеет разного адресата - в зависимости от того, пытаетесь ли перейти через дорогу (допустим, для полноты впечатлений, что с детской коляской), или едете по этой же дороге в машине, троллейбусе, трамвае.

И даже когда возмущение сфокусировано в одну и ту же сторону, не так всё просто. Мне довелось однажды сидеть в помещении, куда вбежал разгневанный коллега - с известием, что в нашем городе какой-то директор школы вызывал в свой кабинет мальчиков и занимался с ними любовью. "Надо же, директор!" - возмутился мой сосед. "Надо же, мальчиков!" - воскликнул другой. "Надо же, в своём кабинете!!" - среагировал третий. Насколько прав был Б. Шоу, когда заметил: "Нет людей, которые бы одинаково вспомнили один и тот же случай"¹⁰! О том же - русская пословица: "У всякого Павла своя правда"¹¹. Немудрено, что друг друга люди, по-разному видящие ситуацию (или мир в целом), воспринимают как нечто нелогичное, парадоксальное, иногда труднопереносимое, а то и нуждающееся в коррекции.

Вместе с тем нельзя чересчур драматизировать ситуацию. Ведь что бы могла увидеть, к примеру, голодная корова на футбольном матче?! Безусловно, у любого из нас изначально куда лучшее положение, нежели у этой коровы. Мы способны вслушиваться и вдумываться в то, что делают другие. И пусть миры людей бывают очень непохожими - пространство культуры всех нас объединяет. Тут прежде всего важна установка на диалог.

Скажем, даже такой нейтральный объект восприятия, как горизонт, способен столкнуть нас в споре. Кто-то заявит: "горизонт - это иллюзия". А другой с пеной у рта будет доказывать, что "горизонт - нечто конкретное". Но спросите одного и другого, что они понимают под словом "горизонт"? И окажется, что первый имеет в виду край земли, к которому можно перемещаться по поверхности, но Земля-то круглая, и потому до этого "края" мы никогда не дойдём. А его оппонент подразумевает под горизонтом конкретную линию, где встречаются земля и небосклон, от этой линии вполне можно измерять угол, на который поднимается Солнце. И оба спорщика будут правы. Весь секрет лишь в том, смогут ли они принять во внимание дополнительную версию. Не обязательно сразу вставать на точку зрения оппонента. Но с позиций нравственности для начала диалога лучше всё-таки, если каждый спорщик, по крайней мере, признает точку зрения оппонента как факт. Тем самым будет заложена основа, своего рода мостик, для преодоления пропасти непонимания. Для разрешения парадокса.

Другое дело, что иногда в переговорах между представителями различных ценностных миров посредниками вынуждены выступать представители суда и прокуратуры. Ведь один из драматичнейших нравственных парадоксов - это парадокс терпимости. Беспредельно терпеливый, толерантный человек зачастую попросту обречён - если его окружают жестокие, беспринципные люди; и ещё страшнее его участь, если они вдобавок ещё умело манипулируют суждениями о либеральных ценностях.

Как сообщают, в Норвегии самое строгое в мире антиникотиновое законодательство. Так что же - значит, там попираются права курильщиков? Или: по радио передавалась информация о том, что в американской столице состоялась манифестация в защиту прав сексуальных меньшинств. Эдак где-нибудь начнут защищать свои права домушники и карманники (в пользу такого абсурдного предположения вполне можно было бы выдвинуть тезис о существовании психофизиологической предрасположенности к воровству...)! Потому вполне естественно, что парадоксу терпимости в правовом обществе призван противостоять парадокс правовой ответственности.

В самом радикальном истолковании он заключается в том, что во всех обществах, например, убийство, воровство однозначно признаются преступлениями. Вместе с тем, по отношению к преступившим закон - к тем, в частности, кто совершил убийство или воровство, - государство, как правило, применяет те же (запрещённые!) средства воздействия. Только легализованное убийство именуется казнью (если не чем-то наподобие "высшей формы социальной справедливости"), а узаконенное отнятие у граждан имущества - конфискацией (или, как когда-то в стране победившего пролетариата, "экспроприацией экспроприаторов").

Так или иначе, высвобождаясь из плена природной обусловленности, человек, можно сказать, попадает в зависимость от культуры. Законопослушный, честный, совестливый человек ведёт себя далеко не с абсолютной независимостью. Он накрепко привязан к внутренним императивам. В этом смысле благие порывы происходят чаще всего вопреки воле, по крайней мере, независимо от рационального выбора. Именно данное обстоятельство, как известно, сильно смущало Канта. Он, в частности, указывал на "парадоксальное требование считать себя как субъект свободным ноуменом и вместе с тем - в своём собственном эмпирическом сознании - феноменом по отношению к природе"¹².

Наряду с парадоксами нравственного восприятия (обусловленными, как мы видели, неодинаковостью восприятия морально значимых явлений разными людьми, - да и сам с собой человек по этой же причине может оказаться не в ладах), можно выделить парадоксы нравственных отношений.

Парадоксы нравственных отношений

Эти неожиданности порождены многомерностью межсубъектных отношений. В целях экономии времени и места ограничимся лишь некоторыми свойствами отношений - рефлексивности, коммутативности, ассоциативности, транзитивности.

Под рефлексивностью обычно понимается тождественность предмета самому себе, автоморфизм: А = А. О каком равенстве самому себе можно говорить применительно к нравственным субъектам - большой вопрос. Ибо люди - нормальные, совестливые, законопослушные, справедливо уважаемые другими люди - в течение всей жизни далеко не самотождественны, а то и дело впадают в сомнения, томления, занимаются самокритикой, пересматривают свои взгляды, переоценивают значимые ценности. Л. Витгенштейн даже о неодушевлённых предметах писал: "Между прочим: сказать о двух предметах, что они тождественны, - бессмыслица, сказать же об одном предмете, что он тождественен самому себе, - это вообще ничего не сказать"¹³.

Свойство коммутативности, симметрии, может быть пояснено формулой:

А + В = В + А или

А x В = В x А.

Вместе с тем, хорошо известно, что даже во время простейших химических опытов далеко не безразлично, какое вещество к какому добавляют. Так, например, при добавлении в воду концентрированной серной кислоты просто выделяется много тепла, и получается раствор серной кислоты. Если же, наоборот, вливать воду в кислоту, то люди химически образованные гарантируют, что она будет разбрызгиваться, грозя обжечь наивно ожидающих, что переместительный закон повсеместен. Да и нужно ли идти в химическую лабораторию, если можно просто вспомнить англичан, которым вовсе не безразлично, что во что наливать: чай в молоко или молоко в чай, - или древних греков, которые любили разбавленное вино, но при этом ни за что не разбавляли вино водой, но - доливали вино в воду.

Если же вести речь о нравственной сфере, то тут, очевидно, указанное свойство симметричности является достаточно редким и по большому счёту необязательным. Например,

"А с симпатией относится к В". Это совсем не значит, что В будет питать те же чувства к А.

Или, зная, что:

"куда А, туда и В", мы имеем очень мало оснований утверждать обратное: "куда В, туда и А".

Кроме того, здесь важно было бы разобраться с тем, что есть сложение (вычитание) в морали? Всё достаточно просто, пока мы ведём речь о сложении-вычитании простых математических или физических величин - длины, веса, длительности времени и т. п. Но уже при операциях с температурой свойство сложения не срабатывает: два предмета, нагретые до 50 градусов, не дадут в сумме 100. Или - сложив температуру трёх больных, у каждого из которых жар в 38,5 градусов, мы не вскипятим воду.

Как только мы попадаем в мир человеческих отношений, к операциям сложения и вычитания предъявляются сугубо повышенные требования осмысленности. Тут выясняется: дело не только в том, что оперировать можно лишь величинами одинаковой модальности. Что, к примеру, смысла в среднестатистической зарплате не более, чем в средней температуре больных. Возьмём, казалось бы, очевидное:

"Ценность двух человек больше, чем ценность одного" - с уточнением, что этот сравниваемый один находится на обоих полюсах сравнения (то он был один, то к нему кто-то прибавился). И здесь вспоминается, что Иван Сусанин не согласился с такой формулой!

Складывая разные поступки или разных людей, мы, похоже, попадаем в зону неопределённости. Вот некто оказал нам услугу. Спасибо ему огромное. И вот он опять делает точно то же самое. Может ли кто-либо поручиться, что реакция наша будет аналогичной, равноблагодарственной? Отнюдь! Или: если нам известно, что встретились два человека - подлец А и высокопорядочный человек В, - что отсюда следует? Да что угодно! А и В могут прекрасно ужиться, не конфликтуя, оставшись при этом в прежних своих качествах. Могут - вступить в противоборство с различными вариантами исхода, а могут и разойтись, не причинив друг другу никакого вреда.

В физике мы без колебаний перемножаем величины разной модальности друг на друга. Например, скорость умножаем на время и получаем путь. Что и на что можно умножать в нравственности? Напрашивается мысль, что прямой аналогией умножения в нравственной сфере выступают ситуации, когда, к примеру, от человека требуется одновременное обладание более, чем одним нравственным качеством. Или когда мы оцениваем некое нравственно значимое явление по более, чем одному параметру одновременно. Пожалуй, именно "умножение" имеет место, когда мы говорим: "вор у вора дубинку украл", или когда предполагаем, что злу нужно противопоставить силу - в надежде: минус на минус даёт плюс.

Ассоциативность - перестановка - в буквенном выражении может быть представлена следующим образом:

А + В - С = А - С + В, а также

А x В : С = А : С x В.

Очевидно, что в нравственных отношениях это свойство если и проявляется, то куда с меньшей прямолинейностью и надёжностью, чем в мире арифметических величин. Мы, люди - с нашей влюбчивостью и ревностью, обидчивостью и отходчивостью - вовсе не обязательно дружим с друзьями наших друзей и враждуем с теми, кого друзья считают врагами. Тот, на кого смотрит с симпатией дорогой мне человек, вполне вероятно, будет вызывать у меня двойственные чувства:

"Они симпатичны тебе - уже поэтому они приятны мне". Но здесь же очень недалеко и до ревности - "Не только я, но и Они симпатичны тебе".

Вряд ли, далее, будет тождественной оценка двух ситуаций:

"Друг попал в беду и предал" и

"Друг предал и попал в беду".

Здесь, как нигде, важна очерёдность событий, поскольку нравственный мир составляют процессы и явления преимущественно необратимые.

Важен здесь и учёт векторной природы взаимоотношений. Если, к примеру, у А есть недруг В, а у того, в свою очередь, недруг С, то вполне может статься, что А не подружится с С, а вместе с В ополчится на последнего. И данный случай будет несомненно представляться парадоксом любому, кто воспринимает отношения не как векторы, а как скаляры.

Свойство транзитивности - переноса - имеет место, когда на основании того, что

А > В и В > С, мы умозаключаем, что

А > С.

В мире нравственных отношений никогда нельзя быть уверенным, что, например, уважение переносится таким непосредственным образом. Что я буду обязательно уважать того, кого ценит значимый для меня человек. Просто очень вероятно, что мы с ним строим свои отношения на разных основаниях. "Кто любит попа, кто попадью, кто попову дочку".

Если А говорит доверительно В, что "С невыразителен", можно ли ручаться, что он не скажет того же про В в разговоре с D (или даже с тем же С)?

Межсубъектные отношения А > В, В > С, А > С - это чаще всего просто атомарные отношения между А и В; между В и С; между А и С. Так что если А уважает В, то лишь только появляется С - это уже почти ровным счётом ничего не значит. Здесь можно усматривать проявление парадоксальности человеческой природы, можно восклицать: "Все мужики одинаковы!" (или "Каждая красивая женщина - потенциальная стерва" - в зависимости от половой принадлежности и прочих особенностей). Но за всем этим можно искать и находить нечто более существенное и интересное, чем банальные эгоизм или либидо.

Пожалуй, есть возможность выделить ещё один тип нравственных парадоксов или, точнее, ещё один ракурс, позволяющий выстроить целостный ряд нравственных парадоксов. Речь о структурных парадоксах, или парадоксах нравственной оценки.

Парадоксы нравственной оценки

Обусловлены они, как нам нетрудно понять, информационной недостаточностью каждого из параметров нравственной оценки. Безусловно положительной оценки удостоится лишь то нравственное явление, которому будет свойствен полный набор положительных характеристик, соответствующих всем параметрам структуры поступка. Сейчас лишь кратко перечислим простейшие из возможных несуразиц.

Мотив: Наиболее очевиден парадокс благих намерений, которыми устлана дорога в ад. Дополнительно можно представить себе ситуацию, когда кто-то, напротив, действуя из дурных побуждений, сотворил добро. Мог ли предполагать Гитлер, что как ответ на все его злодейские поползновения евреи всего мира сумеют воссоздать своё исконное государство, Израиль!

Цель: Примерами здесь могут выступать цели, несоразмерные другим параметрам ("Замах на рубль, удар на копейку") или непонятные для нас, "абсурдные" цели. Вспоминается анекдот времён заката советских семи десятилетий:

Плывет через Атлантику из СССР корабль с эмигрантами, в Америку. А навстречу ему - корабль с теми, кто уже там побывал и возвращается. Завидев встречный корабль, и те и другие пассажиры, сгрудившись на своих палубах, показывают тем, кто едет в обратную сторону, характерный жест - крутят пальцем у виска.

Да и разве не благороднейшие цели ставились на протяжении семи десятков лет перед советским народом его доблестной коммунистической партией!

Впрочем, к парадоксам цели можно отнести и известное наблюдение о том, что во время переправы следует править, прицеливаясь не к месту, куда хотите причалить, а чуть выше по течению

Контекст: Есть такая поучительная история. "Небольшая газета организовала конкурс с целью выявить наиболее порядочного и доброжелательного гражданина своего города. Среди полученных писем было такое:

Я не курю, не потребляю спиртного, не играю в карты, не бегаю за женщинами, предан своей супруге, много работаю, ложусь поздно и встаю на заре. Такую жизнь я веду уже три года... Не подождёте ли вы до следующей весны, когда меня освободят из заключения?"¹⁴.

"Негодяй, но - наш негодяй!" - другая красноречивая иллюстрация парадокса контекста.

Инструмент: В качестве парадоксов, связанных с выбором инструмента, сгодятся привычное из газет: "Миротворческие силы по поддержанию порядка" или - реплика героя американской киноленты: "Я с детства люто ненавидел насилие. И пошёл в полицейские, чтобы с ним бороться". Не менее парадоксально выглядела проповедь, читанная акулам в "Моби Дике" Мелвилла.

Теперь несколько соображений о следующем параметре нравственной оценки.

Старания:

"В том, что выбьешься из сил,

Будет толку мало,

Если ты не утрудил

Головы сначала" - гласит казахская народная мудрость¹⁵. Здесь же можно говорить о разного рода пустых хлопотах: "Vanitas vanitatum et omnia vanitas" ("Суета сует, и всяческая суета" (Еккл. 1;2)). Но кроме всего прочего нетрудно понять, что животные тоже прикладывают усилия, добывая себе пропитание, соревнуясь, и - даже укладываясь на ночлег. Так что главным нравственным парадоксом применительно к стараниям, видимо, будут усилия, не одухотворённые человечески достойным смыслом, пустая затрата сил, времени, ресурсов.

Результат: Вообще-то результат может отвечать или не отвечать ожиданиям, а ожидания эти могут носить положительный или отрицательный нравственный знак. Парадокс здесь возникнет, во-первых, в случае несоответствия ожиданиям, целям - независимо от того, кто разочарован: праведник, злодей или сторонний наблюдатель. Другой вариант парадокса: несоответствие результата - усилиям, заслугам субъекта. Рассказывают такую историю о китайском императоре и молодом медике:

Император повелел врачам вывешивать у своих дверей фонарь при каждом случае смерти пациента. У многих врачей вскоре двери были буквально увешаны фонарями. Однажды, когда император занемог, придворные разбежались по столице в поисках лучшего врача. Наконец таковой был найден и приведён к императору. Император удивился тому, как молод был этот лучший врач.

- Действительно ли над твоей дверью висит только один фонарь? - спросил он.

- О да, ваше величество. Согласно вашему установлению, я имел честь повесить только один фонарь у двери своего кабинета. Правда, я только вчера открыл его.

Отношение: Парадоксами здесь могут оказаться, например, гордыня и другой полюс - самоуничижение. Кант настойчиво искал пути, на которых добродетельному поведению можно было бы обойтись без эмоционального подкрепления. И потому, если и готов был допустить удовольствие от содеянного поступка, то резко осуждал предвкушающее удовольствие от этого поступка¹⁶. Пожалуй, этакое стремление к безэмоциональности, запрет заглядывать в будущее - тоже своего рода парадокс, парадокс философии морали Канта. В то же время, библейское "всякий возвышающий сам себя унижен будет, а унижающий себя возвысится" (Лк. 14;11), внешне предстающее как парадокс, на деле вполне реалистично, поскольку исходит из молчаливого представления о мере, золотой середине.

Здесь мы наталкиваемся на ещё одну возможность обозначить специфический тип парадоксов - парадоксы самооценки.

В числе парадоксов самооценки - самоуничижительные характеристики, даваемые себе теми, кого с полным основанием можно причислять к лику святых. И обратно - самолюбование ничтожества. Альберт Швейцер замечательно написал: "Чистая совесть есть изобретение дьявола"¹⁷.

Вообще, самооценка - понятие очень тонкое. Как прикажете, например, отнестись к высказыванию: "Я - интеллигент"? Лично меня подобные фразы всегда смущают. Вызывают настороженность. Напоминают парадокс Лжеца. Или остроумное заявление одного знакомого (двадцать пять лет назад это заявление было не только остроумным, но и довольно смелым): "Я скромный - как Ленин".

Наверное, прогнать самодовольство для нормального, способного к нравственной рефлексии человека - дело вполне реальное. Но, прогнав самодовольство, не возликовать по этому поводу - уже труднее! Вот почему так мучительно бьётся мысль во время нравственного самоанализа: "Ибо не понимаю, что делаю, потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю.[...] Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю" (Рим. 7;15,19).

В дополнение к перечисленным простейшим парадоксам нравственных оценок следовало бы привести парадоксы, так сказать, смешанные, составные - при которых сбой в одном из нравственно-значимых параметров сочетается со сбоями в другом/других параметрах. Но эти варианты, за их многочисленностью и относительно малой эвристичностью, мы перечислять не станем. Обратим внимание на более существенный ракурс нравственных парадоксов.

Парадоксы как сущностная черта культуры

Есть все основания говорить о нравственных парадоксах в разных сферах жизни - политике, религии, искусстве, праве, науке. Политика - буквально вся пронизана парадоксами. Славные, Справедливые, Великие Революции - разве не врастают в глубочайшие периоды Застоя! Смелые, принципиальные новаторы и радикалы - разве не оказываются в рядах последовательных консерваторов! Те, кто наиболее достоин, честен, умён - разве стремятся в профессиональную политику! Галина Старовойтова как-то заметила: "Политиков надо менять так же часто, как и пелёнки. А главное - по той же самой причине". И тут всплывает очередной парадокс. Возникает (хоть и гонишь его всеми силами) вопросик: А сама-то Галина Васильевна - насколько сумела сохранить первозданную чистоту профессионала, призванного в политику... Хотелось бы надеяться, что сумела, - что разрешила этот парадокс.

Далее. Поразительно, но факт - "Оказывается, что из ста бывших в прошлом королевских фаворитов, по крайней мере, девяносто пять были повешены". На это указывает Наполеон¹⁸. Столетия отделяют нас от эпохи Наполеона, но принципиально хоть что-то изменилось? Так почему же мы не благоговеем перед отвагой, самоотверженностью тех, кто, невзирая на огромный риск, идёт в политики?... Парадокс?

А разве не парадокс, что чем шире в обществе демократические свободы и чем открытей оно по отношению к своим соседям, - тем сильней (объективно) угроза его разрушения врагами извне и/или различными сепаратистами изнутри? Безобидная иллюстрация: не так давно образованное Гуманистическое общество столкнулось с проблемой - что делать с попытками внедриться в него различных троцкистов и прочей радикальной публики?

Ну, а межнациональные отношения - разве они не напряжены парадоксами! Интернациональные тенденции, грозящие перерасти в безнациональную политику, патриотизм, то и дело перетекающий в национализм. Пульсация смысла и абсурда, сердечности и непримиримейшей вражды, объединения и размежевания - нет им конца!

Права личности теснейшим, чтобы не сказать, запутаннейшим образом сплетены с обязанностями. Где проходит граница между одним и другим - затруднятся указать самый просвещённый правозащитник и самый дотошный правовед. "Почётная обязанность", "высокий долг" - мы не удивляемся подобным оборотам, хотя это с точки зрения логики и лингвистики так называемые оксюмороны (от греч. oxumwron - остроумно-глупое), наподобие "живого трупа", "убогой роскоши" или "оптимистической трагедии". Вместе с тем тут есть над чем поразмыслить этикам, психологам, лингвистам. Специалисты по стилистике, описывая оксюморон, отмечают, что в результате такого неожиданного сочетания рождается новое смысловое единство, понятие, представление¹⁹. То есть подобные словосочетания, становясь терминами, помогают словами обозначить конкретные явления многомерного мира политики.

Можно было бы ещё перечислять и перечислять парадоксы, с которыми мы, что ни день, встречаемся то в религии, то в науке, то в искусстве, то в медицине, то в спорте (а уж описанию парадоксов бытовой сферы стоило бы посвятить немаленькую библиотечку!). Можно было бы специально остановиться на том, как парадоксальны основные нравственные категории:

"добро" и "зло" (хотя бы тем, что друг без друга они теряют всякий смысл: "Что бы делало твоё добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с неё исчезли тени?" - саркастически вопрошал Булгаковский Воланд²⁰), а ещё раньше в том же ключе аттестовал себя Мефистофель: "Частица силы той, Что век желая зла, лишь благо созидает"²¹;

"грех" (некий древний царь отнял у своего подданного жену, подданного послал на войну, позаботившись, чтоб тот оттуда уже не вернулся, - нарушены 7-я и 6-я заповеди Моисея - но имя ребёнка, родившегося в этом браке, с почтением произносят люди разных народов: Соломон. Как мы поняли, древний царь и папочка - Давид, мать - Вирсавия);

"гуманизм" (скажем, тюремный врач должен оказать помощь даже осуждённому на смертную казнь)";

"насилие" (одного меч убивает, другого - спасает);

"ответственность" (инициатива сплошь и рядом наказуема, тогда как нерадивые зачастую и в ус не дуют; хуже того - неспособные нести ответственность требуют, чтобы ответственность за них несли другие);

"помощь" (как быть, если помощи от нас ждёт, например, нищий? Наркоман, злоумышленник, самоубийца?);

"свобода" (освобождаясь от одной зависимости, мы тут же впадаем - пусть добровольно или неосознанно - в зависимость иную, допустим, от совести);

"свои и чужие" (с присущим ей блистательным юмором Н. Тэффи убедительно показала: "Чем больше у человека своих, тем больше знает он о себе горьких истин и тем тяжелее ему живётся на свете"²²);

"справедливость" (чем пристальнее люди всматриваются в проблему справедливости, тем далее они оказываются от её разрешения);

"счастье" (по всей видимости, переживание этого состояния ни в малой степени не зависит от обладания теми ценностями, за которыми мы столь страстно гоняемся; скорее оно подобно Синей птице, бегущей от охотника, или Жар-птице, прилетающей, когда это ей угодно);

"терпимость" (допустимо ли проявлять терпимость по отношению к нетерпимости?);

"уважение" (вправе ли мы уважать того, кто сам никого не желает уважать?);

"эгоизм" (согласно одному глубокомысленному определению, эгоист - это человек, который о себе заботится больше, чем обо мне). Впрочем, воспользуемся моментом и попытаемся свои рассуждения о парадоксах вывести на финишную прямую.

Вообще говоря, можно заметить, что парадоксы обладают рядом трудносочетаемых свойств. Одни могут озадачить и даже ошеломить, другие - рассмешить или побудить к действию. Парадокс способен настроить на общение, а может и вызвать антипатию. Парадоксы бывают жизнеутверждающими и - святотатственными, возвышающими и унижающими человека. Они могут возникать невольно, а бывают и намеренными. Можно в известном смысле сказать, что есть парадоксы силы и слабости. Переоценки и уценки. Великодушия и высокомерия. Парадокс-конфуз и парадокс-шарада. Забава и тайна. Путаница и прорыв в новые смыслы.

Хотелось бы думать, что в нашей воле сделать так, чтобы одна из отличительных черт человека - способность находить и осмысливать парадоксы - использовалась нами как можно более конструктивно, для углублённого понимания жизни, для выстраивания всё более совершенных взаимоотношений с самими собой, с окружающими, с миром в целом.